Модний сільський парубок на моцику підійшов до однорукої дівчини і мовив їй: «Переспи зі мною. Якщо ти чесна - одружуся! » Вона погодилася ...
Владимир вернулся в родное село после армии. Видный был парень, и характером добрым бог не обидел, и работы не чурался. Но была у него одна «заноза», вернее – идея-фикс. Непременно хотел быть первым мужчиной у своей избранницы. А чтобы узнать, без откладывания в долгий ящик подходил к понравившейся девушке и говорил:
- Переспи со мной. Если честная – женюсь, а если нет – уволь.
Ну, какая девушка откажется или скажет о себе плохо?
С Клавой вышла вторая часть его договора, то есть – уволь. С Люсей – то же самое. И с Таней расстался бы, да оказалась она в интересном положении. И даже это не заставило Владимира изменить своему принципу-желанию.
Тем временем дошли до ушей парня настойчивые слухи об одной совсем юной девчонке восемнадцати лет, у которой не было левой руки почти от самого плеча. Тося в пятнадцать лет работала в лесхозе. Подавала еловый лапник внутрь аппарата, который измельчал кору и хвою, чтобы подмешивать полученную труху в корм животным. Да руку ей и затянуло.
Тося не падала духом. Даже, наоборот, была веселее и активнее многих девушек.
Как пострадавшей и инвалиду выделили девушке отдельную небольшую квартиру. Злости людей, нуждавшихся в жилье и не имевших его, не было предела. И люди мстили наговорами на честную девчонку, что чуть ли она не лёгкого поведения.
К моменту знакомства Тоси с Владимиром, девушка носила протез, который очень удачно изготовили. Надевался на культю чуть ниже плеча и пристёгивался к телу наподобие кобуры. Так что могла и еду готовить, а на машинке шить, и с хозяйством управляться. К тому же была шустрая, быстроногая, как лань. Да и собой очень недурна.
Ей и сказал Владимир свои слова: «Переспи со мной. Честная – женюсь». Так задело Тосю неверение в её чистоту, что она психанула и от оскорбления согласилась.
Когда по селу разошёлся слух о свадьбе Владимира и Тоси, беременная Таня уехала к дальней родне с обидой на чужого жениха, хотя он открыто предупреждал.
Веселились все, и только две его сестры точили за столом слёзы: однорукую невестку они никак не желали брату.
Две сестры жениха забились в угол и рыдали.
Однако Тосю невозможно было не полюбить. И очень быстро золовки уже ни одно дело не затевали без подвижной и умной невестки. Принимая гостей, хозяйка ловко нарезала салаты, накрывала стол, всё у неё в руках горело. Протезом она пользовалась так же умело, как родной рукой.
Владимир оказался замечательным отцом единственной дочери Леночки. Купал, пеленал, кормил. А Тосю и вовсе на руках носил и в прямом смысле, и в переносном.
На любом празднике их семейная пара была самой желанной. Ох, и пели муж и жена – хотелось оставить все дела и слушать, раскрыв рты. А ноги так и выделывали кренделя даже у тех, кто сроду не танцевал. Бывают такие заводилы, которым сам Бог отмерил полной мерой голоса, находчивость в бесчисленных шутках и прибаутках и желание разбрасывать горстями радость на каждого гостя.
Так и прожили бы всю жизнь в труде и радости, но муж заболел неизлечимой болезнью и умер.
На похороны отца приехала его первая дочь от Тани. Всё село ахнуло: обе девушки походили на близнецов с лицом Владимира. Только вот отец не успел узнать про это. С его добрым сердцем наверняка признал бы и первую дочь и отдавал бы и ей часть заботы и внимания. А возможно, устыдился бы своей юношеской идеи-фикс, из-за которой девушка выросла без отца.
Сёстры подружились. И всегда считали себя родными, хоть и выросли в разных местах.