Директор звільнив стареньку прибиральницю з роботи - але коли вона прошепотіла йому 3 слова на прощання, він сильно пошкодував про це ...

Ну что же - Говорила женщина из отдела кадров старой бабушке уборщице. Я вам неоднократно говорила, что сынок то не в отца пошел. Какой хороший директор то был, одним словом золотце, а не человек. Все мы за его спиной стояли, а теперь то что будет. Ох, наплачемся мы тут, ох как наплачемся. 

Вас, вот, вчера не было, когда Никита Андреевич руководство на себя принимал, сразу штат на четыре единицы сократил, нормально это? А где людям работать? Где им сейчас нормальный заработок найти, и ещё Новый год скоро. Танька делопроизводитель плачет, а я что сделаю? Если новое руководство так решило.

  • Что же это он, в самом деле, сорванец такой, делает? Разве можно людей на улицу выгонять?

  • Вот именно, что нельзя, а ему всё равно. Он науке в Лондоне обучается, вот и привез свои замашки, а нам страдать придётся. А его жена, Вы видели эту фифу?

  • Нет, а что она?

  • Девок наших молоденьких отчитала за дресс-код, юбки ниже колена на ладонь, блузки на строгий стоячий воротничок, шарфы всем обещала шифоновые выдать, вроде как в банке, и ты думаешь она об облике фирмы заботится? Как бы не так, старается мужа уберечь, чтобы на наших красавиц не заглядывался, на себя бы посмотрела.

  • Да уж, - вздохнула Агафья и, махнув рукой, пошла к себе в подсобку, чтобы переодеться и приступить к работе, но, как оказалось, всё только начиналось.

Никита Андреевич уже с первых дней стал устанавливать свои порядки. Опоздавший на 5 минут человек должен был принести объяснительную. Если причины не казались Никите убедительными, работник получал выговор, 3 выговора приводили к увольнению.

Никто теперь не мог отлучиться из офиса в разгар рабочего дня, а если это нужно было сделать непременно, сотруднику предстояло длительное нравоучение о том, что свои личные дела нужно делать в свободное от работы время. В конце концов Никита Андреевич человека отпускал, но сразу звонил в бухгалтерию и требовал пересчитать этому нерадивому сотруднику зарплату.

Очень быстро люди привыкли к тому, что отпрашиваться у нового директора нельзя ни в коем случае.

Агафья убирала в общем холле и вдруг заметила дворника Михалыча, который робко попытался увернуться.

  • Ты чего там стоишь, Матвей, проходи.

  • Мне бы, Сергеевна, шефа повидать, заболел я, трясёт всего, хочу отлежаться денёк, как думаешь отпустить сможет?

  • Да сможет, уж поди не зверь какой, тоже человек, тоже болеет, иди спроси, как же можно больному при такой непогоде работать.

Михалыч подошёл к кабинету и тихо постучал и вошел. Не прошло и минуты, как оттуда раздался крик и несчастный дворник выскочил от директора сминая в руке шапку.

  • Светлана Петровна, - кричал Никита на побледневшею от страха секретаршу. - Кто вам позволил пускать сюда это чучело? Вы что, совсем распустились? Какой-то дворник приходит в кабинет директора. Я сейчас позвонил на проходную, не дай Бог, он покинет рабочее место... Листвы куча на дорожке. К офису не подойти, а его отпустить, видите ли, надо.

  • Ваш отец всегда отпускал.

  • Не отпускал он, а распускал, ишь, взяли моду лентяйничать.

  • А ты, Никита, сильно горло-то не дери, - проговорила Агафья. - Смотри сколько народу у тебя работает, а всё же они тебе не рабы, и ты должен уважать и понимать их. Вот, твой отец хорошим был человеком, он всегда о нас заботился, а ты, смотрю, только увольнять людей умеешь.

  • Это что еще такое? Карина, ты только посмотри. Мне это что, мерещится? - Повернулся Никита к сидевший рядом жене. - Сначала дворник, теперь уборщица будет учить меня как бизнес вести.